На днях предлагали попробоваться еще в одном деле: ведущим нового политического ток-шоу на один не очень большой телеканал. В перспективе все отлично: и условия, и зарплата, и время программы и, что самое главное — с основной работы уходить не надо и хорошие возможности договориться о взаимодействии. Вобщем, привлекательно, при всей моей, мягко говоря, холодности к телику. Ну я, наивняк, спрашиваю:
— «Черные списки» гостей есть?
— Конечно, как везде: Касьянов, Каспаров, Лимонов, Рогозин… Рыжков-младший, кажется тоже. Он то вылетает, то вновь влетает. Зато Крылова можно, его пока не внесли! И у нас списки не такие большие, как на других каналах!
За Крылова отдельное спасибо, конечно, свобода мнений спасена. Жаль, не спросил, можно ли звать Рыклина.
И вот не братья мне все эти люди и не сватья. И не верю я ни одному из них ни на грош, как, впрочем, и остальным, находящимся пока за пределами списков. Но вот, подумалось мне, рано или поздно зададут мне в ЖЖ вопрос: «Почему вы не зовете такого-то?» или «Почему вы игнорируете такой-то марш?». И буду я выкручиваться и юлить: «а кто он такой? у него нет политического влияния!», «а что там было? три сумасшедших калеки?», как это я слышал недавно по Эху от очень мерзкого ведущего одного такого же не менее мерзкого ток-шоу? И буду я играть в песочнице с разрешенными людьми на разрешенные темы, изображая демократический процесс, где «либералов» будет представлять какой-нибудь разрешенный Барщевский или впускаемый по большим праздникам Рыжков, а «националистов» — разрешенный по большому фрондерству маленького канала Крылов, а «консерваторов» — целая кодла невменяемых андроидов? Я и голосовать-то не хожу и не пойду именно из-за этого. Не приживается во мне цинизм, хоть убей.
Возможно, проблема (точнее, счастье) в том, что я не голодаю и не напуган пока безработицей: с 1997 года у меня никогда не было меньше двух работ. И амбиций занять какой-нибудь пост, не иметь прохода на улице от поклонниц или пересесть с Матиза на БМВ, у меня нет при всей приятности перечисленного. И пока есть возможность делать то, что нравится или хотя бы непротивно, пусть и за меньшие деньги, кажется, надо ею пользоваться. Потому что ее не станет именно в тот момент, когда мы все продадимся. Ну вот и как после этого не сказать, что я — демшиза?
